Праздник Рождества Христова с одной стороны удивительно  близок и понятен каждому, а с другой стороны безмерно таинственен. Близок, потому что каждый из нас соприкасался с чудом рождения человека. А таинственен этот праздник потому,  что он связан с тайной  боговоплощения. 

 Как пишет митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн: «Рождество Христово — это явление в мир божественной любви, причем жертвенной любви. Любовь можно проявлять по-разному. Когда Бог Отец посылает Своего Единородного Сына в этот мир для того, чтобы никто не погиб, но мог иметь жизнь вечную, посылает Своего Сына на страдание, посылает на Крестную смерть, искупляющую грехи человечества, в этом высшее проявление любви Бога к нам, людям. Любви жертвенной.

Для того чтобы спасти человека, нужно было познать его до конца, надо было пройти весь путь развития человека. И тут мы говорим о воплощенности Бога, о том, что Он воплотился, принял человеческую плоть, воспринял весь психофизический мир человека. Христос во всем подобен нам, кроме греха, ведь Он и рождается от Духа Святого».

Так как же произошло рождение Богочеловека? Об этом рассказывают евангелисты Лука и Матфей.  Но прежде чем мы обратимся к  Евангельским строчкам, которые в эти дни звучат в храмах, давайте сделаем необходимые исторические отступления.  К моменту рождения Христа Иудея была завоевана Римской империей, и вошла в ее восточные провинции под названием Сирия. Для того чтобы упорядочить систему налогообложения единодержавный император Римской империи Октавиан  Август (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.) решил провести перепись своих восточных провинций. Причем иудеи должны были переписываться по месту их происхождения. Иосиф и Мария являлись потомками знаменитого библейского царя Давида (умер около 970 г. до н. э.),  происходившего из  Вифлеема. Потомки царя Давида были лишены трона еще в VI столетии до н. э., и давно уже жили так же, как и остальные иудеи, ничем среди них не выделяясь. Однако пророки возвещали о том, что Спаситель, Мессия придет из рода Давидова, и именно  поэтому мы, вслед за евангелистами,  обращаем внимание на этот факт. 

Итак, раз Дева Мария и Иосиф происходили из рода царя Давида, а их далекий предок был выходцем из Вифлеема, то Мария, ожидающая ребенка и Иосиф, вынуждены были в дни переписи совершить долгий путь из галилейского города Назарета, где они жили,  в Вифлеем — город для них чужой.  Из-за наплыва народа места в гостиницах Вифлеема для Святого Семейства не нашлось.

«И было во дни те,  — слышим мы вечные евангельские слова во время богослужения в Рождественский сочельник,  -  от императора Августа вышел указ о том, чтобы по всей земле шла перепись. Это была первая перепись, когда наместником Сирии был Квириний. Все шли на перепись, каждый в свой город. Направился также Иосиф из Галилейского города Назарета в Иудею, в Давидов город, именуемый Вифлеем, потому что был он из рода и дома Давида.  Он шел на перепись вместе с обрученной ему Марией, Которая ожидала ребенка. И вот, когда они находились там, пришло Ей время для родов, и родила Она Сына Своего, первенца, и спеленала Его, и положила в ясли для скота, потому что на постоялом дворе не нашлось для них места» (Лк 2:1-7).

Так, Тот, Кого назовут Царем Иудейским,  родился не в царских чертогах, а в вертепе — пещере, загоне для скота. Вместо колыбели — ясли, вместо дорогих простыней — солома. И животные своим дыханием согревали Богомладенца. Как поется в эти праздничные дни в храмах,  ясли стали «вместилищем  невместимого Бога». С одной стороны невместимого по Своему Величию Бога,  но, одновременно,  и беспомощного Младенца.  В этом неразрывном единстве природы божественной и природы человеческой  и заключена тайна боговоплощения. Тайны, которую нам, людям, не дано познать.

Удивительно, но Рождение Спасителя, изменившее ход истории человечества, разделившее саму эту историю на две эпохи: ДО и ПОСЛЕ Рождества Христова,  произошло в тиши, и самим человечеством замечено не было — ни один историк в своих трудах не упоминает факт рождения Иисуса. По мнению богословов,  это неслучайно. Потому что как раз и свидетельствует о надмирности  произошедшего. О том, что Рождество Христово превосходило по своему значению саму историческую событийность. Человеческая история прошла мимо факта Рождества Христова, но именно с этого момента человечество ведет новое летосчисление. То есть Рождество Христово, оказавшись вне понимания современников, изменило весь ее ход.